«Sensations, feelings, games»/TegoPi

[Elish]

Несколько историй, написанных по заявкам для флешмоба «Sensations, feelings, games»

Задание:

школа, новогодняя тематика

школа, новогодняя тематика


Автор:  Elish
Пейринг: TegoPi
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс
Предупреждение: AU
1225 слов


- Не посмеешь! – парнишка держит дрожащий комок на вытянутых руках, подальше от себя, смотря исподлобья. И упрямству в его взгляде позавидовал бы даже баран.
- А то, что? – Ямашита прижимается плечом к косяку, загораживая проход, зевая, нарочито медленно вертя в руках ключ от квартиры.
- Сегодня новогодняя ночь! Пусти меня домой! Немедленно. Или я все расскажу… расскажу… кому-нибудь! - до слова «пожалуйста» Тегоши никогда не опустится, но в сказанных фразах оно столь четко прослушивается.
Ямашита только качает головой, а ветер, проскальзывающий сквозь щели незаклеенных на лестничной площадке окон, заставляет ежиться и отступить назад в квартиру. И Тегоши делает шаг вперед, намереваясь проскользнуть мимо.
- Не пущу. По крайней мере, до тех пор, пока вы, - кивок в сторону Юи и замеревшего котенка в его руках, - не помиритесь и не научитесь жить вместе, под одной крышей.
- Ни за что! Чтобы это, - Тегоши бросает пренебрежительный взгляд на виновника сквозь промокшую косую челку, - это жило со мной?! Никогда! Он ведь даже спит со мной в одной постели!
- Я предлагал…
- Да, предлагал... в шкафу, на моих вещах!
- Он сам выбрал тебя хозяином, - Ямашита улыбается.
- Я говорил, что ненавижу тебя?
- Сегодня еще нет, но никогда не поздно начать… - он тихо смеется, забирает котенка из Юиных рук и пропускает озябшего парня в квартиру.
С виду такой колючий, словно снежинки, падающие с серого неба, вот только оттаивает тут же, стоит провести ладонью по взъерошенным волосам.
Ямашита в этом уверен.
Котенок незамедлительно спрыгивает на пол, проскальзывает между откинутыми в сторону ботинками и убегает в комнату, тут же начиная шуршать чем-то, а Тегоши прислоняется к стене, опуская школьную сумку с учебниками рядом, и стягивает влажную от снегопада куртку.
Он даже не смотрит на Ямашиту и толкает его плечом, проходя мимо и недовольно фыркая.
Не таким он представлял себе этот Новый год. Ямашита же обещал, что позаботится о нем, раз уж никто более не смог. Только столь ожидаемое тепло кажется обманчивым, а школьная форма теперь вечно покрыта шерстью этого подобранного где-то оборванца.
О том, что он сам был таким когда-то, Тегоши не вспоминает так же, как и о вчерашнем поцелуе в темноте квартиры, о судорожных вдохах и вмиг отвернувшемся Ямашите. И о том взгляде, полном сожаления.
Столь отвратительно было целоваться с парнем или именно с Тегоши? И явное ожидание хоть какого-то ответа кажется обиднее всего.
Снег за окном вскоре превращается в ледяную пургу, ветер проскальзывает под дверью, и Тегоши переминается с ноги на ногу, ожидая, когда же вскипит этот чертов чайник, можно уже будет скрыться за книжкой и, прикрыв глаза, прокручивать волнующие моменты, слишком непривычные, будоражащие, но столь обидные полным равнодушием после.
- Иди в комнату, - Ямашита подходит сзади, накидывая на плечи плед.
- Отстань ты уже от меня, - Тегоши резко поворачивается к нему, практически упираясь губами в подбородок, замирая, но не теряя маски презрения. – Не нужна мне твоя забота, не нужна. Достал уже…
- Юя…
Тегоши только плечом дергает, отворачиваясь, лишь бы не смотреть прямо в глаза. Невозможно же, чтобы им столь сильно дорожили, кто он такой этому человеку.
Никто.
Просто мальчишка, которого подобрали и обогрели.
- Сам справлюсь, - кинутое слишком тихо, но с надеждой, что услышат... или наоборот.
Тегоши сам понять не может, только, сделав шаг назад и наткнувшись спиной на Ямашиту, не отстраняется, прикрывая глаза и стараясь не дрожать от прикосновения теплых рук, поправляющих на нем плед, обнимающих и прижимающих к себе еще крепче.
- Я же сказал, иди в комнату, там теплее, дурень.
- Ты меня презираешь?
- Нет.
- Тогда…
- Что? – он явно играется, словно с тем найденным котенком.
Дергает за веревочку, довольно улыбаясь долгожданной реакции.
Движение, прыжок, и Тегоши чувствует себя в ловушке его рук, голоса, глаз, как в тот вечер, когда Ямашита выдернул его с дороги, всего мокрого, потрепанного и забрал к себе.
«Человек не должен быть один, о нем должны заботиться».
Идиотские слова, и Юя тоже чувствует себя идиотом, что повелся на них, пошел следом, словно на привязи, хотя его никто и не держал.
Не держал, не заставлял, просто протягивал руку, предлагая помощь, тепло и ощущение заботы.
- В Новый год столь остро чувствуется одиночество, - неожиданно звучит над ухом, и Тегоши дергается, вырываясь и оборачиваясь, а Ямашита успевает отвернуться быстрее, отводя глаза.
Он подобрал Тегоши ровно год назад, на широкой улице, среди толпы людей, не обращающих внимания ни на что, кроме стрелки часов, неумолимо двигающейся к двенадцати. Мучительно грустно было встречать новогоднюю ночь одному, а тот мальчишка с сумкой через плечо и открытой шеей на холоде смотрел слишком обреченно, ступая проезжую часть.
- С ума сошел?
- Не твое дело.
- Не мое…
Не дурость ли? Наверное, так.
Прошлый Новый год Тегоши так и не запомнил: он лежал с высокой температурой под одеялом, а прохладная рука касалась лба, отгоняя жар хотя бы на несколько мгновений.
Ямашита выключает газ под плиткой и заваривает чай, всовывая обжигающую чашку Тегоши в руки.
- Иди, давай-давай, в тепло. Опять ведь заболеешь.
Тегоши только кивает, а спустя мгновение вздрагивает от тихого щелчка входной двери. Он видит в окно, как Ямашита переходит дорогу, натягивая капюшон ниже на глаза, и неосознанно чешет котенка за ухом.
- Как думаешь, он принесет сегодня еще кого-нибудь? – он усмехается урчанию и, оглянувшись, достает из не до конца распакованной коробки мишуру и стеклянный шар со снежинками внутри.
Котенок ловит край шуршащей блестящей ленты, дергая хвостом, изредка мяукая, приглашая поиграть и заглядывая Тегоши в глаза, и стрелка часов мчится все быстрее к границе года, не замирая ни на мгновение, и снег, словно пытаясь поспеть за временем, опускается на землю все стремительнее.
Звуки в соседних квартирах проникают сквозь тонкие стены слишком отчетливо. Тегоши вешает последний шар и отступает на шаг, шикая на котенка, что подобрался к игрушечной елке на столе и касается лапой отражающийся в стекле лампочек, и забирается с ногами на кровать, натягивая плед на плечи, прикрывая глаза и следя за отсветами фар на потолке.
Когда входная дверь хлопает вновь, он не помнит, заснув, зарывшись в одеяло в чужой постели, и вздрагивает, стоит растаявшим снежинкам с куртки упасть ледяными каплями на щеку.
- Я принес подарок, чтобы у него было свое место и… вот, - Ямашита протягивает мягкую подстилку с отпечатками ярких кошачьих лап на ткани, и в его глазах отражаются огоньки маленькой искусственной елки на столе, как в тот день, год назад, словно повторяющаяся картинка.
И Тегоши ловит себя на мысли, что вовсе и не против этого, если сказанные слова действительно правда.
Правда же.
Он ничего не отвечает, только двигается в сторону, освобождая место на Ямашитиной кровати, и дергает его на себя, стягивая куртку, чуть дрожа от ледяных рук и резко выдыхая, прижимаясь плотнее, зажмуриваясь.
- Ты говорил, что о каждом человеке должен кто-то заботиться, - шепчет он, забираясь ладонями под прохладную шерсть свитера, не находя в себе сил посмотреть Ямашите в глаза, и не находя в себе сил остановиться, слишком важным кажется услышать.
- Да.
- Ты будешь обо мне заботиться в новом году? Обо мне и Юки?
- Юки? – Ямашита замирает на мгновение и переворачивается на спину, утягивая Тегоши за собой, не отпуская, прижимая еще крепче, заглядывая в глаза и проклиная вдруг зашедшееся сердце.
- Его, - Юя протягивает руку, подхватывая котенка, и кладет его Ямашите на грудь. – Ты принес его, когда шел снег…
- Я согласен заботиться о вас даже тогда, когда снег начнет таить…
Тегоши фыркает, прижимая котенка к себе, и наклоняется ниже, не отводя взгляда и прикасаясь губами к холодным губам. А часы на главной площади бьют двенадцать.

«Yuki» – снег


Задание: Priscilla Ahn «A good day»
Примечание: написано для  kimos
Автор:  Elish
Пейринг: TegoPi
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс, флафф
512 слов



Осторожные шаги практически не слышны за шумом просыпающегося города в приоткрытой форточке.
И только тени, обгоняя, исчезают за углом, чтобы тут же плавно скользнуть на кровать, словно спеша прикоснуться быстрее своего хозяина, проникая под одеяло, невесомо лаская теплую кожу, рискуя разбудить, но все равно не останавливаясь, будто озвучивая непроизнесенное вслух желание.
Петли форточки поскрипывают, звуча в такт с ветром, и шелест незамысловатой мелодии отражается в углах комнаты, полупустой, лишь с выдвинутой к центру кроватью, перекрученным одеялом и спящим с краю Тегоши. Привычка оставлять место для еще одного человека ведь не проходит, особенно если ждешь, пусть и не показываешь этого.
И подобные мелочи почему-то заставляют сердце гулко стучать в груди, как бы его ни уговаривали утихомириться.
Глупость же, после стольких лет...
А улыбка все равно еле ощутимо трогает губы.
Ямашита прикрывает окно, чешет Черепа за ухом, неслышно смеясь от его неуклюжих попыток дотянуться языком до уворачивающейся ладони, и кладет ключи на пол у кровати, раздеваясь, звеня пряжкой ремня и не сдерживая шумного выдоха. Линия спины манит, а игра света подначивает протянуть руку и прикоснуться, провести кончиками пальцев вдоль, обводя выступающие позвонки и спускаясь к пояснице, обнимая за талию и прижимая к себе. Не самое дорогое, нет.
Скорее бесценное.
- Щекотно, - хриплым шепотом, еле слышно. Тегоши дергает плечом, поворачиваясь, и, не сдерживая зевка, вытаскивает из под головы вторую подушку, кладя ее рядом, больше не произнося ни слова, но не отводя взгляда.
- Прости, что разбудил...
Кивок вместо ответа, и обнимающие руки говорят больше слов.
«Ничего страшного».
«Все в порядке».
И столь пронзительное во взгляде «скучал».
Шум проезжающих мимо машин прерывается тоскливым поскуливанием, что не прекращается до тех пор, пока Ямашита не свешивается с кровати, почесывая щенку живот, уши, холку. Милый, растрепанный, как Тегоши по утрам.
- Надолго? - через пару минут вопрос, произнесенный на выдохе, касается лопаток.
- До среды, - Ямашита переворачивается, укладывая щенка в коленках, и придвигается ближе.
- Значит, до завтра.
- Да.
- Хорошо, - с улыбкой. Тегоши тянет его на себя, заставляя навалиться сверху и вновь закрывая глаза. - Ты сегодня дома?
- Да, не хочу никуда, побуду с тобой.
- Мне нравится.
- Что?
- Ты и твои слова.
Ямашита смеется, сдвигая уснувшего щенка немного к краю, натягивая одеяло выше и подсовывая его Тегоши под бок.
Множество раз прокрученные в голове картины возвращения домой вертятся перед глазами, но они редко совпадают с реальностью.
Она определенно лучше воображения.
Ощутимее.
И столь редкие во время тура проведенные вместе минуты ценятся больше, чем прежде, и кажется, что чувства меняются. С юношеской влюбленности, с некого несерьезного увлечения превращаясь в отношения, когда, доставая билет обратно, с уверенностью произносишь "домой".
Зная, что там ждут.
- Съездим к морю? Я буду за рулем, а ты поспишь, - позже, подставляя лицо струям воды. Тегоши поворачивается, заглядывая в глаза, и легко тыкает в бок, заставляя обратить на себя внимание. - Море, солнце, пляж, девочки...
- Мальчик, - Ямашита шлепает его по бедру, ловя губами улыбку и улыбаясь в ответ. - Сегодня будет хороший день.
Тегоши оборачивается уже в дверях, лаская взглядом, завязывая полотенце на влажных бедрах и взъерошивая мокрые волосы.
- С тобой всегда хороший день.


Задание: «Знаешь, я скучаю по твоим сигаретам»/ Red «Pieces»
Автор:  Elish
Пейринг: TegoPi
Рейтинг: PG-13
Жанр: ангст, романс
1416 слов



«Я вновь здесь,
За тысячи километров от тебя.
Сломанный, запутавшийся - лишь разбросанные кусочки того, что от меня осталось.
Я очень старался
И верил, что смогу справиться сам,
Но растерял так много на этом пути.
Я погиб,
Но ты вновь придал смысл моему существованию…»
Red «Pieces»

Огонек зажигалки отражается в мутном запотевшем стекле, и пальцы нервно дрожат, поднося сигарету к губам, словно отчаиваясь уже прогнать страх, горечь. Ожидание. Того, что действительно важно.
Бессмысленно ведь.
А пустота за спиной с каждым днем кажется ощутимее едкого дыма и бархата сигареты из той пачки, что Ямашита оставил на столе и что так скоро закончится.
Слишком скоро.
Он наверняка бы сказал «Брось, не порти голос. Иди сюда. Ко мне», столь обыденно, зная, что именно подействует, успокоит.
Но сейчас так проще.
Немного проще справляться со срывающимся с губ «скучаю» и дрожью, перехватывающей голос после таких привычных теперь слов «…нет дома. Оставьте сообщение после сигнала».
Звонить вновь и вновь и бросать трубку при первом же уставшем «да?» так драматично, жалко, в духе банальных любовных историй. Наверное, стоит на это улыбнуться, посмеяться над самим собой, и Тегоши посмеялся, если бы руки не дрожали столь сильно, судорожно нажимая на клавишу отмены, прерывая «Я слушаю вас?».
Ночью все ощущается острее. И одиночество, холод пробираются под кожу, застывая в венах, мыслях, замораживая кровь и подбираясь к сердцу. Туда, где тоска убивает столь стремительно, мучительнее острого ножа или пули…
Хотя кому, черт возьми, нужны эти сравнения, если кричать хочется от бессилия или, наоборот, осознания того, что только ты и можешь исправить все?
Но так страшно.
Страшно до сбитого дыхания, что попытка вернуть окажется бессмысленной, как и сотрясающее желание обернуться на неясный шорох.
Разочарование слишком болезненно.
Нет щелчка замка, неровного стука ботинок о паркет, скрипа половицы в комнате и шумного дыхания у самой шеи. Лишь тишина. Изредка прерывающаяся шипением тлеющей сигареты, шумом машин на шоссе и вновь привлекающим внимание движением.
Тегоши сжимает сигарету губами и наклоняется, беря щенка на руки, зарываясь пальцами в чуть запутавшуюся на загривке шерсть, усмехаясь безмерной радости в глазах и виляющему туда-сюда хвосту.
«- Лови его! Ты справа, а я слева, и хватаем!
- Так?
- Дурень! Его, а не меня, он ведь мокрый! И... чуть ниже…
- Сдаешься?
- Да. Череп убежал…
- Пусть бегает.
- По твоему костюму?
- Пусть…»
Воспоминания накрывают внезапно, оглушая, заставляя замереть, закрывая глаза и впиваясь пальцами в ледяной подоконник, лишь бы не застонать в голос от боли и ярости. На самого себя. На собственную слабость, прикрытую ложной гордостью. Даже на щенка. И на Ямашиту.
Помнит ли он каждый день, месяц, год так же отчетливо, как и Тегоши?
Помнит ли, как выбирал эту квартиру по одному лишь ковру посреди комнаты и большому окну, еле слышно произнося на ухо «Здесь будем жить мы», не боясь абсурдности своих аргументов, столь детской глупости и открытых улыбок?
Помнит ли прикосновения? Даже еле ощутимую ласку кончиками пальцев по открытой ладони за спинами одногруппников?
Гонит ли от себя эти воспоминания так же, как и Тегоши, закрывая глаза и молясь, чтобы тоска отпустила хотя бы на миг, перестала сжимать легкие, мешая вздохнуть?
Глупость же, слабость думать сейчас об этом, жалеть себя самого, так и не решаясь обернуться, увидеть пустоту и смириться с ней.
Это действительно будет слишком.
Возможно ли, смириться с тем, что разрушил сам?
И вопросов не становится меньше, лишь страх проникает под кожу и вкус сигарет въедается в губы, словно его дыхание.
Тегоши вдавливает окурок в стеклянную пепельницу и вновь щелкает зажигалкой, опускаясь на пол, выдыхая дым, проводя рукой по ковру и слыша неясные голоса воспоминаний.
«- Двигай к стене.
- Мне нравится здесь, может...
- Тогда оставим здесь.
- А если бы я сказал, что лучше вообще избавиться от кресла?
- Значит, избавились бы.
- Почему?
- Потому, что так хочешь ты».
Просто потому, что «так хочешь ты», смотря в глаза и сумасшедше улыбаясь.
И он шептал «привыкай».
«- К чему?
- К тому, что я люблю тебя...»
Привыкай. Уверенно, на выдохе, касаясь губ. Привыкай к тому, что теперь рядом. Привыкай к тому, что теперь вместе.
Тегоши держался полтора года. Ставил стену, думая, что это все равно не приведет к чему-то большему обычного увлечения. И улыбался, целовал, ласкал в ответ, впитывал его привычки, страхи, любимые мелочи, упивался взглядами и общим дыханием, сминая простыни, скидывая одеяло и наваливаясь сверху, улавливал каждую эмоцию. И упустил тот момент, когда Ямашита подошел слишком близко, проникая в душу, привязывая к себе, заставляя действительно привыкнуть.
Что может быть страшнее этого?
Слиться с человеком настолько, что сама мысль потерять причиняет боль, сходить с ума от одного только запаха и вкуса его кожи, и не находя в себе силы отвести взгляд, потому что страшно отвернуться и, вновь посмотрев назад, не увидеть ничего.
Так много предрассудков, так много глупостей.
Зачем же были придуманы слова «срок любви»? Отношениям, нежности, страсти и привязанности? Разве существуют рамки для чувств? И возможно ли, не трусить и не оглядываться постоянно на часы, так боясь увидеть, как стрелка коснется несуществующей отметки «конец»?
Возможно ли, сохранить? Не потерять?
Жалкие мысли.
Горькие.
До желания растоптать незаконченную пачку сигарет, случайно оставленную им, словно последнюю нить, связывающую с прошлым. И легче было бы забыть все, закрыть глаза, словно и не было ничего, малодушно, но легче.
Так же, как и прогнать.
Проще сейчас, пока еще не слишком поздно.
Пока без него можно хотя бы дышать.
«- Почему?» - отстраненно, не смотря в глаза, ожидая ответа.
«- Я хочу нормальных отношений, и для тебя так тоже будет лучше, удобнее, чем все это. Положишь ключи у зеркала?» - уверенно, как когда-то Ямашита шептал «я люблю тебя», без тени сомнения.
Тегоши старался не думать, произнося приговор, и, не дыша, отвернулся, зажмуриваясь и не двигаясь до тех пор, пока не прозвучал щелчок входной двери.
И только тогда вздрогнул, но так и не смог обернуться.
Ямашита забрал свои вещи на следующий день, оставив незаконченную пачку сигарет на столе и несколько окурков в пепельнице у окна.
Месяц назад.
А потом пошел снег.
И Череп до сих пор виляет хвостом на каждую приближающуюся к дому машину. А Тегоши все также пытается заглушить боль, обзывая себя мазохистом, стараясь забыться, шагнуть дальше, словно переворачивая страницу, и все равно срываясь, вспоминая.
Каждую мелочь, въевшуюся в память, не хуже соли.
Цвет его глаз на солнечном свете, загнутые уголки страниц тех книг, что читали вместе, жесткое и одновременно плавное движение рук, удерживающее на месте, доводящее до безумия, неконтролируемого шепота и все же несдерживаемого стона, и те откровения, произносимые в темноте на полу комнаты, играя в «правду или желание».
«- Почему ты всегда выбираешь желание?
- Потому что правду ты скажешь мне сам.
- А если я совру?
- Я поверю.
- Почему?
- Если ты соврал, значит, у тебя были на это причины.
- Это просто оправдание.
- Да. Но я тебе верю».
Поверил и тогда.
Идиот. Глупец. Родной.
И сигарета вновь касается губ, а пальцы набирают знакомый номер и в который раз сбрасывают при первом же звуке голоса.
Тегоши набрасывает лишь кофту с капюшоном, хлопая дверью. Ключи от дома позвякивают в кармане, пока он бегает по стадиону, не сбавляя темпа, поддерживая дыхание в одном ритме с сердцем и изредка бросая взгляд на часы.
Двадцать минут.
Еще немного, и он сможет уснуть ночью. От усталости. Но сможет. Не отвлекаясь на горькие мысли о том, что, если бы не сглупил, не струсил, он мог бы запросто повернуться в постели, разбудить Ямашиту и проговорить до утра, а потом отправиться на съемки. Не выспавшись, с синяками под глазами, но еле сдерживая улыбку.
Он смотрит под ноги, отсчитывая столбики ограждения справа, и спотыкается о неожиданно выставленный вперед кроссовок.
- Ты звонил?
- Нет, - вновь ложь.
Не верь же, не верь, потому что сказать правду немыслимо – слишком страшно услышать ответ.
- Ты звонил. Каждый день. Только ты цепочкой задеваешь телефон, когда прижимаешь его к щеке. И… я слышал твое дыхание, - Ямашита садится прямо на землю. В узких джинсах, одной только рубашке и наспех затянутом вокруг шеи шарфом.
- Ты заболеешь, встань с земли, - Тегоши дергает его за руку вверх. Запрокидывает лицо, смотря в небо, вдыхая ночной воздух и вертя в пальцах оставшуюся сигарету, и щелкает зажигалкой, вдыхая едкий дым.
- Ты куришь?
- Нет, - он затягивается и прикрывает глаза. – Не курю. Пытаюсь прожить без тебя.
Молчание ветром свистит в щелях окружающих стадион домов, и страх с частотой пульса пробирается по крови.
Так боялся потерять и прогнал сам. Возможно ли, вернуть?
- Томо…
- Сыграем в правду или желание? – Ямашита неожиданно поворачивается, прерывая, не отводя тяжелого взгляда, и кладет на землю пластиковую бутылку. – Крути.
Тегоши не двигается. Дрожит от холода, но не двигается, а потом шагает вперед.
- В той пачке… - он затягивается, резко тушит последнюю сигарету об ограждение и облизывает губы. – Пачка, что ты оставил, закончилась.
- Можно купить новую…
Тегоши наклоняется и направляет горлышко бутылки на Ямашиту.
- Я выбираю желание.
- Какое?
- Вернешься ко мне?
- Почему ты говоришь это сейчас?
- Я соскучился по твоим сигаретам.

@темы: Drabble, Tegoshi Yuya, Yamashita Tomohisa, авторский

Comments

[Jia1571]

понравились все три истории.Такие нежные,тёплые и кое где грустные,но всё равно очень милые и домашние)музыка к ним до сих пор в голове крутиться...срочно качаю себе в телефон)))Спасибо большое!!!!!!

[Kame Li Ya]

мне очень про сигареты понравилось! Супер!!!

[Elish]

Jia1571
Спасибо за комментарий) Очень рада, что понравилось)


Kame Li Ya
Спасибо)